Об истории создания СПРН
      Стрельников Владимир Константинович.
Генерал-полковник в отставке. В Вооруженных Силах с 17 лет. Участвовал в Великой Отечественной войне. Был первым командиром отдельной дивизии ПРН и первым командующим армией ПРН. Кандидат военных наук. Профессор:

Создание в конце 40-х годов прошлого столетия первых советских ракет, а позднее первые испытания МБР с термоядерными зарядами перечеркнули монополию и превосходство США на это оружие. Концепцией сдерживания ядерной угрозы являлась возможность нанесения упреждающего или ответного удара по противнику, что могло привести к непоправимому ущербу для любой страны. В то же время с обеих сторон предусматривались удары групповые, одиночные по цели и демонстративно угрожающие. Группировки ракетных сил географически расширялись (Северная Атлантика, Норвежское и Средиземное моря, Тихий и Индийский океаны). Ракеты появились у Великобритании, Франции, Китая. Встала проблема: кто, откуда, когда и куда может нанести ракетный удар. И появилась необходимость ввести в строй средства, которые бы ответили на эти вопросы. Первыми эту проблему решили США. Там была создана система предупреждения о ядерных ударах. Уже к 1963 году в Гренландии, Англии и на Аляске США разместили надгоризонтные РЛС "Бимьюс", в 70-м развернули систему "Имьюс", позднее поставили на дежурство мощные РЛС "Пейв Пос" для обнаружения ракет с атомных подводных лодок.
У нас идея создания системы предупреждения возникла раньше, чем в США. Но отставали мы в технологической базе, особенно по ЭВМ и микроэлектронным элементам, потому свои первые РЛС "Днестр" развернули в Казахстане и Сибири позже. Потом в СССР создали приемную станцию "Даугава", сопряженную с РЛС "Днепр", затем приняли на вооружение и поставили на боевое дежурство РЛС "Дарьял"... Совершенствовалась техника, росла профессиональная подготовка военнослужащих. А проблем было немало: дело-то новое, ответственность огромная.
Для СПРН, к примеру, одинаково недопустимы как необнаружение баллистических ракет, что может привести к катастрофическим последствиям, так и выдача ложной информации, что равнозначно им. Последняя задача решалась поначалу с большими трудностями. Они возникали от естественных помех, состояния аппаратуры, нарушения логики работы и сбоев алгоритмов управления... Исследования возможных причин ложных тревог ведутся и сейчас. Вырабатываются пути их недопущения.
Я сам рос вместе с молодыми войсками. В марте 1967-го директивой Генерального штаба создали дивизию раннего предупреждения в составе вводимых в строй частей ПРН. Я в то время завершал учебу в Академии Генерального штаба. Наш набор был последним из числа слушателей - участников Великой Отечественной войны. Со мной учились С. Ахромеев,М., Безхребтый, Д. Язов... По выпуске я был назначен командиром дивизии раннего предупреждения. На беседе в Главном управлении кадров мне сообщили, что дивизии как таковой нет, ее надо формировать... А на беседе в ЦК КПСС оказалось, что и там толком не знают про эту дивизию.
Так я стал первым командиром неизвестной в Советской Армии дивизии. Прибыл к месту службы, собрал заместителей и часть офицеров, объявил, что назначен их командиром. В тот же день познакомился с разработчиками и конструкторами системы А. Минцем и Ю. Поляком. Поначалу со стороны крупных технических начальников проявлялось к нам недоверие: мол, некомпетентные солдафоны. Но когда мы провели техническую конференцию с приглашением конструкторов, ученых, заказчиков, показали, на что способны наши алгоритмисты, академик Минц при мне позвонил главнокомандующему Войсками ПВО страны и начальнику Генерального штаба и высоко оценил знания офицеров. Так появилось доверие к нам. И военнослужащие стали полнокровными участниками процесса становления и совершенствования Системы ПРН.
...Трудность несения дежурства в нашей армии не только в физических нагрузках личного состава, постоянно находящегося за пультами контроля и управления, главные нагрузки - психологические. Все составляющие вооружения взаимосвязаны и взаимозависимы не только внутри части, но в масштабе всей Системы. Она является оружием коллективным. И действия одного человека могут повлиять на конечный результат. Поэтому на каждом номере боевого расчета лежит огромный груз ответственности. У каждого должна быть уверенность в знаниях техники, умении управлять ею. Такими качествами офицеры армии обладают вполне, что признали и наши противники. Как-то в порядке взаимного обмена наша делегация посетила РЛС США в Туле (Гренландия). Там станцию и аппаратуру представляли конструкторы, военные при этом молчаливо присутствовали. Посетили американцы нашу РЛС "Дарьял" (командир части полковник П. Стрельников) и удивились, что на боевых постах докладчиками выступают командир и его подчиненные, а главный конструктор им не мешал.
В характеристиках офицеров мы вписывали фразу: "Имеет опыт боевой работы по реальным баллистическим ракетам". Однажды один уважаемый профессор из военной академии по этому поводу заметил: не слишком ли громко, мол, автоматика работает без участия человека. Мои доводы его не убедили. Но когда он прибыл через какое-то время на стажировку, я взял его на испытание заполярного объекта по обнаружению БР, стартующих из акватории. Находимся на командном пункте узла. Следуют доклады: "Есть обнаружение!", "Есть захват!", "Есть сопровождение!" Зазвучала сирена, загорелся транспарант "Внимание!" Наступила мертвая тишина, и секунды до доклада: "Цель вышла из зоны" показались вечностью.
Все это слышали на каждом боевом посту, с напряжением готовясь к переходу на резерв в случае срыва сопровождения. Профессор тоже был свидетелем происходящего. Позднее он признался, что за эти минуты взмок и переволновался. И, конечно же, признал неправоту в отношении характеристики офицеров.
"Внимание! Ракетное нападение!" Это грозное оповещение, сопровождаемое пронзительным звуковым сигналом, может быть выдано один-единственный раз в истории человечества. Но дай Бог, чтобы не выдавалось никогда. Информация, определяющая судьбы человечества, может дойти до высшего руководства страны, когда война с применением обычных средств поражения не достигнет конечных политических и военных целей, когда иссякнут и зайдут в тупик политические, дипломатические и военно-стратегические возможности противоборствующих сторон по недопущению применения ядерного оружия, когда ракеты противника уже стартовали и обнаружены на траекториях их полета к целям.
Все существующие средства разведки и информации могут выдать предварительное оповещение о ракетном нападении, но самые достоверные и неопровержимые данные будут у Системы предупреждения о ракетном нападении. В любое время, с точностью до десятков секунд и в полном объеме. Для принятия решения высшим руководством.
Система ПРН была создана талантом наших ученых и конструкторов, самоотверженным трудом рабочих оборонной промышленности и военных строителей. Большой вклад в ее развитие и совершенствование внесли военнослужащие, которые десятки лет несут боевое дежурство. Несколько поколений личного состава посвятили свою жизнь службе в частях ПРН. Сама по себе система ПРН является важнейшим фактором сдерживания угрозы ядерного нападения.
Первый командующий Войсками ПРО и ПКО (впоследствии преобразованных в Войска ракетно-космической обороны) генерал-полковник Юрий Вотинцев отмечает: "Система последовательно создавалась как комплексная, использующая различные физические принципы обнаружения баллистических ракет с момента старта и на траектории их полета.
Генеральными и главными конструкторами системы являлись Александр Минц, Анатолий Савин, Вячеслав Ковтуненко, Вячеслав Репин, Юлий Поляк, Франц Кузьминский." Большой вклад в ее создание и освоение внесли Владимир Стрельников, Иван Слухай, Николай Родионов, Николай Кисляков, Виктор Панченко, Геннадий Вылегжанин, Николай Завалий, Валентин Кузиков, Анатолий Михайлов, Виктор Смирнов, Анатолий Блинов, Вячеслав Шумилин, Иван Полтава.
Сложнейшие инженерные комплексы и благоустроенные городки строились под руководством Константина Вертелова, Александра Караогланова и Николая Чекова".
 

На главную     Еще наши вооружения

Выступления и статьи   Шишкин    Курушкин   Завалий   Мартынов