НЕИЗВЕСТНЫЕ ВОЙСКА ИСЧЕЗНУВШЕЙ СВЕРХДЕРЖАВЫ  

Воен.-истор. журнал. 1993. № 8...11

 Военно-исторический журнал" № 11.
Окончание. См.: Воен.-истор. журнал. 1993. N 8,9, 10.

Система контроля космического пространства
Создание в конце 40~х годов в США, а затем и в СССР баллистических ракет с ядерным зарядом предопределило возможность и даже необходимость использования космического пространства, как нового театра вооруженной борьбы. 50-е годы - начало напряженного, постоянно нагнетаемого соперничества между СССР и США в освоении космоса, борьба за превосходство в нем.
Вслед за первым нашим искусственным спутником Земли (ИСЗ), запущенным 4 октября 1957 года, США вывели на орбиту свой. Произошло это 1 февраля 1958 года. Ю. А. Гагарин первый виток вокруг Земли на космическом аппарате "Восток" совершал 12 апреля 1961 года, а астронавт США Дж. Гленн на "Меркурии" - 20 февраля 1962 года.
В связи с четко прогнозируемым в последующем бурным освоением космического пространства возникли новые сложные научно-технические проблемы.
Во-первых, по мере наполнения космоса объектами, сопровождающими запуски ИСЗ (ракеты-носители, обтекатели, различные фрагменты и т. п.), возрастала угроза безопасности пилотируемых кораблей. Это требовало создания надежной системы контроля космического пространства (СККП), которая могла бы обеспечить получение своевременной и точной информации. Откладывать решение этой проблемы на последующие годы было крайне опасно, так как сложность "инвентаризации" космического пространства ежегодно возрастала буквально в геометрической прогрессии. По-видимому, этими же соображениями руководствовалось и министерство обороны США, принявшее в конце 50-х - начале 60-х годов решение о создании национальной системы контроля космического пространства - ^СПАДАТС" - с использованием радиолокационных и оптико-электронных средств, размещенных как на территории США, так и на некоторых военных базах, находящихся за ее пределами.
Во-вторых, уже в то время рассматривалась необходимость разработки и создания системы противокосмической обороны (ПКО), способной поражать объекты военного назначения. В связи с этим возникали требования к СККП по распознаванию и выдаче системе ПКО точных целеуказаний по объектам вероятного противника, которые могли быть назначены для поражения в космосе.
Идея построения в нашей стране СККП окончательно оформилась летом 1963 года. Именно тогда начальник отдела СНИИ А. Л. Горелик и заместитель начальника этого института Н. П. Бусленко, возглавив группу специалистов, разработали аванпроект СККП. Он был одобрен и решением ВПК СНИИ определен головным по СККП. Сформировалось новое управление, первым начальником, которого стал Е. М. Ошанин. В последующие годы начальниками управления были О. А, Чембровский, А. Д. Курланов, X. А. Доценко.
Изначально обнаружение и сопровождение космических объектов осуществлялось пунктами оптического наблюдения (ПОН), развернутыми войсками ПРО и ПКО, которые размещались в различных регионах страны с учетом наиболее благоприятных геофизических условий работы, особенно в ночное время. По согласованному плану к работе привлекли и оптико-электронные станции Астросовета АН СССР. Одним из основоположников и энтузиастов этого дела был заведующий кафедрой Рязанского пединститута доктор технических наук В. И. Курышев. Его учебники, методики и поныне используются для подготовки специалистов-обработчиков информации.
В 1965 году был разработан и одобрен эскизный проект СККП. Реализация его осуществлялась непосредственно коллективом управления, которым в СНИИ с 1966 года руководил А. Д. Курланов. На базе вычислительных средств института создавались программы, обеспечивающие обнаружение, взятие на сопровождение и распознавание ИСЗ, заложена основа Главного каталога космических объектов.
Первой специализированной радиотехнической станцией, выполнявшей задачи контроля космоса, стала РЛС "Днестр", размещенная в Казахстане. Испытана она была в 1967 году комиссией под председательством маршала артиллерии Ю. П. Бажанова.
В 1968 году начальник штаба войск ПРО и ПКО генерал-лейтенант И. П. Писарев успешно провел испытания радиолокационного комплекса контроля космического пространства, состоящего из восьми РЛС "Днестр". Они располагались в Казахстане и Сибири, образовывая сплошной "барьер" протяженностью 5000 км на высотах до 3000 км. Для юстировки станций и подтверждения заданных на них характеристик был специально запущен ИСЗ "ДСП-Ю". Главным конструктором этого комплекса, а в его составе и РЛС "Днестр", был Ю. В. Поляк.
В одном из районов Подмосковья с 1965 года ускоренными темпами создавался Центр контроля космического пространства (ЦККП). Три года спустя на нем уже функционировала вычислительная машина "5Э-51" генерального конструктора B.C. Бурцева, в которую была введена боевая программа, разработанная в СНИИ.
Но на ЦККП как бы по инерции большая часть расчетов выполнялась офицерами и прапорщиками вручную. Пришлось несколько раз с ними встретиться, чтобы убедить, доказать необходимость автоматической обработки информации. Постепенно работа налаживалась. Решающую роль сыграла группа молодых офицеров, недавних выпускников Киевского высшего инженерного радиотехнического училища ПВО, прошедшая в СНИИ серьезную подготовку по СККП. Именно они вместе с И. Г. Сергеевым, будучи переведенными на ЦККП, способствовали внедрению научно-обоснованных способов боевой работы и эксплуатации автоматизированного комплекса вооружения.
В 1970 году первая очередь ЦККП была поставлена на боевое дежурство.
К этому времени в космосе уже постоянно функционировали шесть американских систем военного назначения: разведывательная (детальной фоторазведки, радиотехнической, оптико-электронной разведки), обнаружения старта баллистических ракет и ядерных взрывов, навигационная, метеорологическая, топогеодезическая и связи. Каждая состояла из нескольких аппаратов. Кроме того, были исследовательские, коммерческие спутники связи, не говоря уже о большом количестве отечественных ИСЗ.
Вместе с гимн на высоте до 2000 км находились буквально тысячи фрагментов, кусков, вплоть до болтов и гаек последних ступеней ракет-носителей и разрушенных ИСЗ. Задача контроля состояла в том, чтобы достоверно обнаружить, распознать и с высокой точностью сопровождать в этом хаосе отечественные и иностранные спутники с действующей аппаратурой.
В 1972 году ЦККП был принят на вооружение. Программно-алгоритмическая система Центра и его сопряжение с источниками и потребителями информации были разработаны, внедрены и испытаны учеными СНИИ: В. И. Мудровым, Б. Н. Ананьевым, А. В. Крыловым, А. И. Назаренко, Ю. П. Гороховым, Г. А. Соколовым.
Обстановка в космосе продолжала усложняться. Стало очевидным, что радиолокационное поле, создаваемое только восьмью РЛС "Днестр", как информационное средство, малоэффективно. В 1974 году главнокомандующий Войсками ПВО страны П. Ф. Батицкий внес предложение возложить дальнейшее совершенствование СККП на главного конструктора СПРН В. Г. Репина, за плечами которого был уже положительный опыт сопряжения РЛС дальнего обнаружения "Дунай-3" и "Дунай-ЗУ" системы ПРО с КП СПРН. Это было одобрено Минрадиопромом, Генеральным штабом и ВПК. За развитие СККП взялся заместитель министра радиопромышленности В. И. Марков - генеральный директор гигантского ОКБ "Вымпел", обладавший мощными научно-техническим и производственным потенциалами. В. Г. Репин и его заместители А. А. Курикша и Ю. С. Очкасов технически обосновали и внесли предложение по подключению к ЦККП всех радиолокационных узлов СПРН и ПРО, что, коренным образом повлияло на эффективность информационных возможностей СККП с использованием уже созданных средств.
Однако ЦККП работал в своей системе координат, отличной от СПРН и ПРО. Вновь возникла задача существенной доработки боевых программ при выполнении требований невывода радиотехнических узлов из состояния боевой готовности. О причинах такого положения уже говорилось. Но повторюсь, одна из главных - монополизм генеральных и главных конструкторов, а также уклонение Минрадиопрома от определения жестких требований по стандартизации и унификации.
Подключение к ЦККП всех радиотехнических узлов привело к тому, что он буквально захлебнулся от потока информации, составлявшей в сутки десятки тысяч стандартных сообщений о сопровождаемых имй космических объектах.
Пришлось вырабатывать дополнительную программу "Космос", которая позволяла ЦККП выдавать на каждый узел целеуказания только по вновь запущенным космическим объектам или требующим уточнения в Главном каталоге. Теперь уже узлы стали передавать стандартные сообщения на ЦККП только по его заявке. В результате поток информации сократился до разумного минимума.
Выполнение целеуказаний ЦККП занимало на узлах две-три минуты, в течение которых нарушалось обнаружение других космических объектов, в том числе и баллистических ракет во всей зоне обзора станций. Офицеры главного штаба войск ПВО страны В. А. Назаркин и А. Н. Некрасов, расценив это обстоятельство как запланированное нарушение боевой готовности, представили главнокомандующему доклад с категорическим возражением по вводу программы "Космос".
Главнокомандующий Войсками ПВО страны А. И. Колдунов, министр радиопромышленности П. С. Плешаков и его заместитель В. И. Марков, отвечающий за это направление, а затем и Генеральный штаб, ВПК сочли программу своевременной и необходимой. При этом учитывались наши доводы, что радиолокационные станции СПРН и ПРО перекрывают друг друга, эшелонированы в глубину, и пропуск баллистических ракет исключается.
Этот эпизод поведал лишь об одной из многих острых научно-технических проблем, имевших место в 70-е годы. Но и он показывает, как ответственно относились в то время к эффективности и надежности войск ПРО и ПКО на самом высоком уровне. Ни одно предложение или замечание не оставалось без объективной оценки и соответствующего решения.
С большими трудностями мы столкнулись при решении задачи распознавания космических объектов, в первую очередь, военного назначения вероятного противника, выделением их на фоне архисложной общей космической обстановки. Исследованиями и разработками в этом направлении в СНИИ руководил А. Л. Горелик. Наряду с определением возможности иметь радиолокационный и оптический портрет космического объекта разрабатывались и создавались специализированные технические средства, в том числе для применения на отечественных пилотируемых кораблях. Так, во время полета корабля "Союз-14" в июле 1974 года П. Р. Попович по целеуказанию ЦККП с помощью специального оптического прибора "Сокол" обнаружил в космическом пространстве американскую станцию "Скайлэб" и произвел необходимые измерения. Для подготовки космонавтов к выполнению подобных экспериментов в СНИИ был создан специальный лабораторный комплекс-тренажер. На нем космонавты отрабатывали задачи обнаружения космических объектов на фоне звёздного неба, сближения и распознавания их, используя при этом и специально разработанную Институтом кибернетики Украинской АН цифровую ЭВМ "Белка". Были проведены эксперименты и по обнаружению ядерных источников энергии на борту инспектируемых аппаратов.
Приобретенный опыт подтвердил необходимость создания специализированных средств для СККП, что в дальнейшем и было сделано.
Приходилось ЦККП, совместно с источниками информации, работать при сложных аварийных ситуациях с отечественными космическими аппаратами.
Так, в 1977 году был запущен "Космос-954" с ядерной энергетической установкой. В связи с возникшей аварийной ситуацией на борт аппарата выдали команду, по которой должен был быть отработан импульс, поднимающий его на несколько сот километров выше - на орбиту длительного существования. Из-за неисправности вместо нужного импульса сработал другой - резкого торможения, и аппарат стал быстро снижаться. Расчеты показали, что ядерная энергетическая установка при входе в плотные слои атмосферы не сгорит, а фрагментами может упасть на Землю, что повлечет за собой радиационное заражение. Об этом широко оповещалось в средствах массовой информации многих стран.
Сопровождение "Космоса-954" и прогнозирование времени и района падения ядерной энергетической установки велось на ЦККП с 20 декабря 1977 года. ЦККП точно определил время падения фрагментов - 24 января 1978 года в 15ч 12 мин в безлюдном горном районе на территории Канады, откуда они нами были вывезены.
Такая же ситуация позднее сложилась с аппаратом аналогичного типа "Космос-1402", запущенным 30 августа 1982 года. ЦККП определил, что фрагменты его упадут в Атлантическом океане в районе острова Вознесенья 7 февраля 1983 года в 14 ч, 06 мин. И вновь не ошибся. В обоих случаях наш прогноз оказался точнее, чем у американцев.
Случалось работать и при аварийных ситуациях с пилотируемыми кораблями. Весной 1985 года во время полета в автоматическом режиме была обесточена станция "Салют-7". Следует отметить, что Главное управление космических средств Министерства обороны (ГУКОС МО), произведя запуск, осуществляло сопровождение космических аппаратов по их активному ответу. Если же в результате аварии или по выработке ресурса аппарат на орбите молчал, ГУКОС МО пользовался своими прогнозными расчетными данными орбиты и Главным каталогом ЦККП.
По данным ЦККП, "Салют-7" - многотонная станция - начала быстро снижаться и непременно должна была крупными фрагментами упасть на Землю с непредсказуемыми последствиями. В конце мая ко мне приехал руководитель полета этой станции космонавт В. В. Рюмин с просьбой оказать содействие и обеспечить наведение транспортного корабля "Союз Т-13" с В. А. Джанибековым и В. П. Савиных на борту для стыковки с "Салютом-7". Начальник главного штаба Войск ПВО страны генерал-полковник авиации И. М. Мальцев утвердил план нашей совместной работы с ГУКОС МО.
С 5 по 8 июня ЦККП по данным точного измерительного комплекса "Аргунь" и других средств подвел транспортный корабль к станции на 2,5 км и обеспечил стыковку при ручном управлении. Джакибеков и Савиных оживили "Салют-7", проявив мужество и продемонстрировав отличное знание техники. Им удалось обеспечить в дальнейшем сход станции с орбиты и затопление ее в Тихом океане. Американцы по достоинству оценили возможности нашей СККП.
По оценке США, космические системы военного назначения (разведывательная, навигационная, топогеодезическая, связи и др.) при их комплексном использовании в два-три раза повышали эффективность боевого применения как стратегических наступательных сил, так и тактических на поле боя. Убедительное подтверждение тому - воздушно-наземная операция США в войне против Ирака "Буря в пустыне". В ней было задействовано 60 космических аппаратов военного назначения. "Буря в пустыне" открыла новую эпоху в земных войнах - широкое использование космоса.
Придавая особое значение живучести, неуязвимости и скрытности своих космических систем военного назначения, США в 80-х годах начинают вывод новых аппаратов этих систем на орбиты с высотой 20-40 тыс. км. Расчет предельно прост. Основные средства космических систем военного назначения выводятся за пределы досягаемости радиолокационных средств СККП и боевых возможностей средств ПКО.
Это обстоятельство потребовало от нас, в свою очередь, развернуть работы по созданию специализированных комплексов СККП - радиолокационных, оптико-электронных, лазерных, способных обнаруживать и сопровождать космические аппараты на высотах до 40 000 км.
На Северном Кавказе и Дальнем Востоке развертывались комплексы "Крона" - главные конструкторы В. П. Сосульников и Н. Д. Устинов. Комплекс "Окно", разработанный КБ Красногорского завода (главный конструктор Н. С. Чернов), - создан в Таджикистане.
В подтверждение того, что наши возможности по контролю космоса и воздействия на космические аппараты возросли, приведу такой пример. В 1981 году США произвели первый запуск космического аппарата "Shuttle". Естественно, это привлекло внимание правительства и руководства Министерства обороны. Пилотируемые орбитальные ступени "Колумбия", а затем и "Чэлленджер", при запуске с Западного испытательного полигона ВВС США (Ванденберг) проходили с востока на запад над средними широтами СССР, преимущественно в светлое время суток. Это 8 из 14 витков за сутки, совпадающих с часовыми поясами нашей страны. Высота орбит - 300-400 км, полное согласование с очередностью прохождения разведывательных космических аппаратов США.
Генеральный штаб и ВПК требовали к исходу каждых суток обстоятельно докладывать, какие средства привлекались для сопровождения, а также результаты работы СККП. Эти донесения мне и приходилось готовить.
Как-то осенью 1983 года но "кремлевке" позвонил министр обороны Д. Ф. Устинов:
"Юрий Всеволодович, здравствуйте! Передо мной ваш доклад j работе по "Шаттлу". Скажите, почему не привлечен экспериментальный лазерный комплекс на полигоне?" Я знал, что этот комплекс находится в ведении генерального конструктора Н. Д. Устинова, сына министра. На нем бригада из 300 специалистов от организаций промышленности выполняла доработки. Об этом я и доложил министру обороны. "Переговорите на этот счет с Николаем Дмитриевичем", - сказал Д. Ф. Устинов. Звоню Н. Д. Устинову. "Нет, - отвечает он, - сейчас никак нельзя. У нас идут регламентные работы. Как-нибудь в другой раз". 10 октября 1984 года во время 13-го полета "Чзлленджера", когда его витки на орбите проходили в районе Государственного полигона Войск ПВО страны у озера Балхаш эксперимент состоялся при работе лазерной установки в режиме обнаружения с минимальной мощностью излучения. Высота орбиты "космического челнока" составляла 365 км. Наклонная дальность обнаружения и сопровождения 400-800 км. Точное целеуказание лазерной установке было выдано радиолокационным измерительным комплексом "Аргунь" - генерального конструктора Г. В. Кисунько.
Как сообщил потом экипаж "Чэлленджера", при полете над районом Балхаша на корабле внезапно отключилась связь, возникли сбои в работе Аппаратуры, да и сами астронавты почувствовали недомогание. Американцы тут же заявили официальный протест. В дальнейшем лазерная установка, да и часть радиотехнических комплексов полигона, имеющих высокий энергетический потенциал, для сопровождения "Шаттлов" не применялись.
С созданием ЦККП, подключением к нему всех информационных средств СПРН и ПРО, развертыванием в 80-х годах работ по специализированным средствам контроля космоса постепенно складывалась эффективная, полностью автоматизированная СККП. Если рассматривать космическое пространство, как потенциально возможный театр вооруженной борьбы, то достижение паритета с США и в этой области, несомненно, повышало обороноспособность страны.
Велика заслуга военных ученых и специалистов СНИИ, своевременно спрогнозировавших и научно обосновавших не только необходимость создания СККП, но и требования к ее средствам. Ученые и конструкторы, инженеры и рабочие предприятий ОКБ "Вымпел" Минрадиопрома ответственно и с энтузиазмом создавали средства для СККП. Заслуживает уважения и признательности твердое повседневное руководство генеральных директоров ОКБ "Вымпел" В. И. Маркова, а с 3981 года О. А. Лосева - заместителей министра радиопромышленности. Постоянный, жесткий контроль за работой осуществлялся председателем ВПК Л. В. Смирновым я его заместителем Л. И. Горшковым.
Трудно переоценить вклад личного состава войск, который непосредственно участвовал в монтаже и настройке технологической аппаратуры, спецтехнического оборудования, доработке и отладке боевых программ, вводимых в ЭВМ. Многие предложения войсковых инженеров принимались разработчиками и внедрялись в производство. Наибольший прирост боевой эффективности, надежности средств и СККП в целом был достигнут уже в ходе эксплуатации.
Главный инженер ЦККП В. В. Никольский с группой специалистов при участии главного инженера войск ПРО и ПКО Н. В. Кислякова разработали, опробовали и внедрили, так называемый, адаптивный метод обслуживания техники. Суть его сводилась к тому, что за каждым блоком ЭВМ был установлен строжайший контроль. По набранной статистике определялось среднее фактическое время наработки на отказ - нормальной работы в часах. Используя эти данные, как норматив, не дожидаясь возникновения неисправности, блок вынимали и отправляли в ремонтно-поверительную базу в соседнем помещении. Его немедленно заменяли новым блоком из ЗИПа. В результате при технических условиях наработки ЭВМ на отказ - 90 часов безотказная работа составила 900-110 часов. Генеральный конструктор ЭВМ "5Э-51" В. С. Бурцев непосредственно участвовал в этой работе и совместно с Главным заказывающим управлением узаконил "адаптивный" метод в инструкциях по эксплуатации. Казалось бы, это лишь один штрих из опыта эксплуатации, но и он стал известен, был одобрен Минрадиопромом, ВПК и оперативно внедрен во всех частях и соединениях войск ПРО и ПКО, для всех видов технологической аппаратуры и спецтехнического оборудования. В итоге - существенное повышение боевой готовности.
ЦККП располагал превосходным коллективом офицеров, прапорщиков, хорошо подготовленных сержантов и солдат. В течение ряда лет Центр признавался одной из лучших частей в Войсках ПВО страны и был единственным коллективом в войсках ПРО и ПКО, награжденным Вымпелом министра обороны СССР за мужество и воинскую доблесть. Командир полковник И. Ю. Юхневич одним из первых в Войсках ПВО страны был награжден орденами "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР" II и III степени и Трудового Красного Знамени. Орденов и медалей были удостоены многие офицеры и прапорщики.
К концу 80-х годов у ЦККП, если можно так сказать, открылось второе дыхание. В сжатые сроки военными строительными организациями совместно с подразделениями Минмонтажспецстроя (ММСС) было введено в эксплуатацию новое технологическое здание, в котором был развернут самый совершенный по тому времени вычислительный комплекс "Эльбрус" генерального конструктора В. С. Бурцева. Комплекс с быстродействием в миллионы операций в секунду обусловил возможность в автоматическом режиме наиболее полно использовать информацию от средств обнаружения СПРН, ПРО и специализированных комплексов контроля космического пространства для выполнения широкого круга задач, поставленных уже СККП.
Все положительное в освоении и эксплуатации средств СККП является результатом инициативной, осмысленной и напряженной работы И. Ю. Юхневича, а также главного инженера по этому направлению в службе вооружения управления командующего войсками ПРО и ПКО И. Г. Сергеева, главного инженера ЦККП В. В. Никольского, начальника штаба А. П. Зайцева, Л. К. Оляндэра и многих других командиров и инженеров.
Теперь войска контроля космического пространства по заслугам объединены в составе отдельного корпуса.
Вызывает тревогу, что с распадом СССР резко сокращены ассигнования на завершение работ но специализированным средствам контроля. Участь же части из них, размещенных в странах СНГ, такая же, как и у узлов СПРН.

Система противокосмической обороны
Над проблемой уничтожения космических аппаратов военного назначения вероятного противника генеральный конструктор А. И. Савин с коллективом ЦНИИ "Комета" работали с 1962 года. К концу 60-х годов совместно с генеральным конструктором ракетной и космической техники В. Н. Челомеем был создан уникальный автоматизированный комплекс ПКО. Он состояв из наземного командно-вычислительного и измерительного пункта, расположенного в Подмосковье, специальной стартовой площадки на полигоне Байконур, ракеты-носителя и космического аппарата-перехватчика.
А. И. Савин, его заместитель К. А. Власко-Власов сконструировали оригинальную по научно-техническому замыслу, компактную радиолокационную станцию определения координат (космического аппарата-цели и перехватчика) и передачи команд (коррекции) на борт перехватчика (СОК и ПК), а также выносные приемные посты. На вычислительном комплексе была введена и отлажена боевая программа.
В свою очередь, В. Н. Челомей определил ракету-носитель, из принятых уже на вооружение, сконструировал космический аппарат-перехватчик с головкой самонаведения и осколочной боевой частью, а также специальный космический аппарат-мишень с размещенными на нем радиодатчиками, прекращение работы которых в момент поражения позволяли объективно определить и факт поражения, и степень вывода мишени (цели) из работоспособного состояния.
Воинские коллективы ПКО в Подмосковье и на Байконуре освоили технику, боевую эксплуатацию комплекса и с участием разработчиков были способны выполнить задачу по поражению аппарата-мишени.
В августе 1970 года по целеуказанию ЦККП комплекс ПКО впервые в мире поразил запущенный аппарат-мишень. На специальном приемном устройстве в Подмосковье было зафиксировано, что в момент поражения большинство радиодатчиков аппарата-мишени прекратили работу, а степень поражения - полное выведение мишени из строя.
После доработок и опытной эксплуатации с 1 июля 1979 года комплекс ПКО был поставлен на боевое дежурство. Интенсивно продолжались работы по расширению его боевых возможностей и повышению эффективности.
Задача ставилась так, чтобы в определенных условиях военно-политической обстановки по решению Верховного Главнокомандования войска ПКО и СККП были способны в короткое время разрушить основные космические системы военного назначения вероятного противника и тем самым существенно понизить эффективность применения стратегических наступательных сил и средств поражения на поле боя. И решалась эта задача весьма успешно.
Вспоминаю, как на совещании у первого заместителя начальника Генерального штаба С. Ф. Ахромеева, проведенного в начале августа 1983 года, было в частности заявлено, что в одном из ближайших выступлений Ю. В. Андропов объявит о прекращении нами испытаний комплекса ПКО в одностороннем порядке. Я категорически возразил против этого и сказал, что нам необходимо еще хотя бы три-четыре месяца для экспериментального подтверждения реализуемых принципов модернизации комплекса. Ответ С.Ф. Ахромеева был резким: "О чем вы думали раньше?"... И 18 августа 1983 года после соответствующего заявления Ю. В. Андропова комплекс ПКО замолчал.
Командиру комплекса С. С. Мартынову пришлось перевести в другие части и представить к увольнению в запас многих офицеров и прапорщиков, превосходных профессионалов. Все это происходило именно тогда, когда было завершено техническое и организационное объединение ПРО, СПРН, СККП и ПКО, сложилась единая система ракетно-космической обороны (РКО), функционирующая автоматически по единому программно-алгоритмическому обеспечению. Потребовалось почти 20 лет, чтобы выполнить указание Д. Ф. Устинова о необходимости преодолеть разобщенность в создании этой уникальной стратегической оборонительной системы вооружения, служившей гарантом против развязывания ракетно-ядерной войны.
Что касается комплекса ПКО, то теперь он оказался, как говорится, не у дел. Ненужным было сопряжение его с ЦККП и создание там единого командного пункта. Наверное, только ветераны ЦККП будут помнить, сколько было затрачено ума и труда ддя того, чтобы составить, вести и ежечасно уточнять специальный каталог с элементами орбит космических аппаратов военного назначения иностранных rocударств. По ним поддерживалась постоянная готовность к немедленной выдаче целеуказаний комплексу ПКО для поражения.
Замечу, что в США в соответствии с провозглашенной в 1983 году Р. Рейганом доктриной осуществлялось ускоренное создание противоспутникового комплекса "Асат" на базе самолета F-15 с ракетами воздух-космос "Срэм-Альтаир", которые могли быть применены для поражения космических объектов на высотах до 1000 км. В комплексе применяются самонаводящиеся ракеты с неядерной боеголовкой. Испытания комплекса "Асат" американцы успешно завершили в 1987 году и, видимо, расставаться с ним не собираются. В качестве ударных средств в космосе рассматривалось использование пилотируемых космических кораблей "Шаттл" с установкой на них различного оружия, включая лазерное.
Хорошо, если бы нам не пришлось сожалеть о потерянном времени и расплачиваться за принятые в 1983 году решения.

Арбитр в последней инстанции
Создание войск ПРО и ПКО диктовалось научно-техническим прогрессом, с одной стороны, и гонкой вооружений в космосе, в которую был втянут и Советский Союз, - с другой.
Наличие этих войск в составе Вооруженных Сил СССР, а ныне России, сдерживало военные амбиции США в 60-е, 70-е и 80-е годы, да и сейчас служит гарантом от нанесения неожиданного, безнаказанного, безответного ракетно-ядерного удара по нашей стране.
Не опасаясь навлечь на себя гнев своих многочисленных оппонентов в родном Отечестве, утверждаю, что успешное становление и развитие войск было бы невозможно без жесточайшего порядка, организации и даже тоталитаризма в соответствующих не коридорах, а кабинетах власти в ЦК КПСС, Совмине СССР и Министерстве, обороны. И если не убеждает в этом своя отечественная история, то рекомендую взять пример с ... США.
Если бы подобная обстановка сложилась 30 лет назад, нам не удалось бы сделать и толики того, что было создано в условиях "холодной войны" в деле укрепления обороноспособности. А сделано было немало, и не хуже, а по определяющим позициям и лучше, чем в Америке. Приведу конкретный пример.
Буквально с первых же дней после вступления в должность командующего войсками ПРО и ПКО Войск ПВО страны я столкнулся с тем, что все объекты ПРО и СПРН, на которых к тому времени велись работы, создавались во исполнение постановлений ЦК КПСС и Совета Министров. Поначалу полагал, что эти директивные документы готовятся в аппарате ЦК и Совмине. В дальнейшем, когда мне непосредственно приходилось вместе с другими специалистами участвовать в разработке проектов таких документов, понял, какой многогранный и творческий это труд, и какова роль в нем ЦК КПСС.
Начиналась же работа над проектами постановлений по войскам ПРО и ПКО в НИИ Войск ПВО страны. Было создано специальное управление стратегической оценки и прогнозирования развития средств нападения. По результатам анализа, математического моделирования и натурных экспериментов разрабатывались тактико-технические задания на новые средства вооружения. При этом учитывались сроки на разработку порядка пяти-шести лет и дальнейшей эксплуатации в течение не менее десяти лет.
Главными критериями были: высокая эффективность и надежность при минимально допустимом сроке создания и стоимости. Замечу, в оборонной промышленности до начала 80-х годов наш теперешний "деревянный рубль" соответствовал 1,1 доллара США. Тактико-технические требования рассматривались на уровне Главного заказывающего управления, моего управления и после одобрения главнокомандующего передавались в Военно-промышленную комиссию. Однако приходилось выдерживать длительную, изнурительную борьбу с могущественными генеральными конструкторами, ибо перед ними ставились новые сложные научно-технические вопросы. Нужно было преодолевать и упорное сопротивление министерств-монополистов. Ведь Минрадиопрому, Минавиапрому и Минэлектронпрому, да и другим, предстояло перестраивать производство, осваивать новую элементную базу, возводить новые заводы.
Противоречия между заказчиком и организациями промышленности, настаивающими на значительном снижении заданных требований, нередко приводили к конфликтам. При решении спорных вопросов в качестве последней инстанции выступал отдел оборонной промышленности ЦК КПСС, в котором работали такие крупные ученые и инженеры, как Н. Н. Детинов, В. Ф. Федоров, Г. С. Савастеев. Согласованные проекты представлялись на подпись Председателю Совмина и направлялись в ЦК.
А здесь, и я это подтверждаю со всей ответственностью, на первом плане всегда были интересы государственные, отнюдь не министерств и ведомств. Хорошо зная это, научно-производственные, трудовые и воинские коллективы решали сложные задачи с высоким качеством в минимальные сроки, укладываясь в весьма ограниченные бюджетные средства. Повышение обороноспособности страны было для людей, непосредственно в этом участвующих, поистине святым делом.

Элита военно-промышленного комплекса
Комплоты и системы вооружения войск ПРО и ПКО создавались талантливыми учеными-конструкторами, военными и гражданскими. Каждый из них был личностью по-своему индивидуальной. Например, интеллигентнейшие люди, ученые с мировыми именами Ю. Б. Харитон, А. Л. Минц со своими достойными учениками Ю. В. Поляком, В. М. Иванцовым и В. К. Слокой. Взрывной, резкий в полемике Г. В. Кисунько и скромный, честнейший, трудолюбивый И. Д. Омельченко. Талантливый, жесткий, принципиальный А. Г. Басистов и умный, обаятельный М. Г. Миносян. Лояльный к своим соисполнителям В. Г. Репин. Уравновешенный, выдержанный, самокритичный А. И. Савин. Темпераментный, взыскательный В. М. Ковтуненко. Справедливый в оценке достигнутого П. Д. Грушин. Упорные и умелые Ф. А. Кузьминский, А. Н. Мусатов, В. П. Сосульников, Ф. Ф. Евстратов. Однако было то общее, что объединяло их всех - высокая ответственность за защиту многонационального народа великой страны надежными средствами СПРН, ПРО, ПКО и СККП.
Различие же в подходах к решению фундаментальных научно-технических проблем, бескомпромиссная борьба, конкурирующие проекты дали в конечном счете возможность определить наиболее рациональные направления в оснащении войск вооружением.
Понимаю, что вряд ли имею право оценивать элиту нашего военно-промышленного комплекса, но многие годы совместной работы дают мне возможность сказать о каждом из них так, как подсказывает память.
Большинство ученых и конструкторов прошли армейскую службу. Г. В. Кисунько начал ее рядовым ленинградского ополчения, Р. А. Валиев - ополченцем в битве под Москвой. Непосредственно ответственный за вооружение войск ПРО и ПКО, заместитель министра радиопромышленности СССР - генеральный директор ОКБ "Вымпел" В. И. Марков был разведчиком партизанского отряда в Белоруссии, а сменивший его на этом посту О. А. Лосев - командиром разведывательной батареи пушечного артиллерийского полка на 2-м Белорусском фронте. Многие окончили военные училища и академии. И все они считали, что именно армия определила их дальнейшую судьбу.

С первого колышка
Создание войск РКО начиналось с выбора площадок под строительство комплексов вооружения. Генеральными, главными конструкторами определялись районы страны, при размещении в которых наиболее полно реализовывались бы тактико-технические характеристики комплексов, наносился минимальный ущерб экологии, обеспечивалась надежная биологическая защита населения. Инженерное управление Войск ПВО страны - начальник К. В. Урывин - определяло допустимый объем капитальных вложений, при выборе площадок учитывало безусловное согласие местных органов власти, способствовало нормальным условиям работы.
В 70-е годы на строительстве одновременно нескольких площадок войск РКО работало до 100 тыс. военных строителей. В период завершения строительно-монтажных работ и широкого фронта монтажа и настройки технологической аппаратуры на одной площадке число строителей составляло 30 тыс., специалистов ММСС - две-три тысячи, а промышленности - три-четыре тысячи человек. Военных строителей нужно было обеспечить жильем, столовыми, помещениями под мастерские и склады. И эта неимоверно сложная задача решалась.
Конечно, возникало много проблем. Генеральные и главные конструкторы в ходе создания комплексов вооружения вносили существенные изменения в планировку технологических помещений, раскладку кабелей, ужесточали требования к качеству воды для охлаждения аппаратуры и температурно-влажностному режиму. Изменения в первоначальный проект вносили и представители ММСС. Заказывающее инженерное управление Войск ПВО страны поставляло аналогичные по характеристикам отличные от проекта агрегаты спецтехнического оборудования. Случалось, что ко времени поставки агрегаты, предусмотренные проектом, были сняты промышленностью с производства и заменялись другими. В результате требовалась переделка, дополнительные затраты и время.
Строительство на площадках в Подмосковье велось Главным военно-строительным управлением Центра (начальник А. Г. Караогланов). Его девизом было:
"Строить хорошо". Именно на выполнение этого требования нацеливались подчиненные офицеры, личный состав военно-строительных отрядов (ВСО). И до сих пор воинские части выражают признательность строителям главка за высокое качество, эстетичность объектов. Например, радиолокационного узла дальнего обнаружения с РЛС "Дунай-ЗУ", уже упоминавшегося много.
В приграничных районах, где природные условия были более сложными, работы велись Главным управлением специального строительства, начальником которого был К. М. Вертелов, а с 1979 года - Н. В. Чеков. Они постоянно лично принимали участие в строительстве объектов СПРН, СККП войск РКО. Таким образом, в том, что системы вооружения были созданы и надежно выполняют боевую задачу государственной важности, велика заслуга военных строителей.
Первый заместитель начальника строительства и расквартирования войск Министерства обороны СССР К. М. Вертелов - компетентный, волевой и требовательный человек, блестящий организатор - увлекал военных строителей на самоотверженный труд, умело маневрировал силами и средствами военно-строительных подразделений, создавая надежную организацию труда и добиваясь повышения его качества. Для решения проблем, связанных с переделками, по требованию конструкторов, К. М. Вертелов на каждой строительной площадке имел группу проектировщиков из ЦПИ-20 Министерства обороны, без права выезда. На месте оперативно с надлежащим оформлением они решали все возникающие вопросы.
Кроме того, К. М. Вертелов был инициатором разработки детальных "совмещенных графиков". В них определялось, какую технологическую аппаратуру и к какому сроку промышленность должна поставить на строительную площадку, степень готовности помещений и спецтехнического оборудования для монтажа и настройки аппаратуры. Военные строители и специалисты ММСС делали все от них зависящее, чтобы в срок выполнить свою часть работ. Отставание и срывы были в промышленности. Когда это стало очевидным, прекратилось огульное обвинение военных в срыве промежуточных и конечных сроков создания комплексов вооружения.
В течение нескольких лет в средствах массовой информации резко и справедливо критикуется состояние воинской дисциплины, воспитательной работы в военно-строительных отрядах. Да, дедовщина, преступность там были и есть. Негативное состояние дел во многих ВСО - результат, прежде всего, комплектования их призывниками, имеющими судимость, с низким образованием, слабым знанием русского языка. Большинство младших офицеров, непосредственно отвечающих за воспитание подчиненных, были из числа призванных из запаса на два года. О тяжелейших условиях обустройства, жизни и быта уже говорилось. Но ведь именно военными строителями созданы крупнейшие объекты оборонной промышленности и народного хозяйства.
Вместе с военными строителями в таких же условиях работали гражданские специалисты ММСС. Руководил ими заместитель министра Минмонтажспецстроя Б. В. Бакин - человек очень деловой, глубоко знающий все многообразие сложных систем спецтехнического оборудования (спецтоков) для технологической аппаратуры, вентиляции, кондиционирования, пожаротушения и др. Он добивался оперативности в изготовлении и поставке металлоконструкций. И будучи министром, Б. В. Бакин наши объекты не забывал.
Умело и слаженно вели монтаж, настройку технологической аппаратуры специалисты головного производственно-технического предприятия Минрадиопрома, генеральным директором которого был В. Н. Казанцев. Из ведущих сотрудников этого предприятия на каждый объект назначались начальники, утверждаемые министерством. Они совместно с командирами и главными инженерами воинских частей организовывали постоянное, непосредственное участие личного состава в монтаже и настройке технологического оборудования, монтаже и наладке спецтехнических систем. Специалисты предприятия обучали личный состав, принимали экзамен на допуск к самостоятельной эксплуатации техники. После сдачи объектов в эксплуатацию эти начальники оставались здесь и возглавляли комплексные бригады представителей промышленности, выполняющих гарантийное обслуживание.
Управление командующего и профессиональные войска РКО
Истины ради нужно сказать о несомненных заслугах генералов, офицеров и служащих управления, самоотверженный, напряженный и творческий труд которых во многом способствовал созданию надежного противоракетного и противокосмического щита СССР. За период 1967-1986 годов состав управления омолаживался за счет лучших офицеров из войск. Но особенно значила роль первого состава офицеров - подготовленных и воспитанных в зенитной ракетной армии особого назначения, преимущественно инженеров, которые привнесли с собой профессионализм, высокую культуру и нравственность, ответственное, порядочное и добросовестное отношение к делу. Все они трудились с полным напряжением духовных и физических сил. Тяжело сознавать, что преждевременно ушли из жизни В. В. Голубев, С. И. Горюшкин, К. И. Зиханов, В. Д. Румянцев, А. А. Игнатов, И. А. Алешин, Ю. М. Гриднев.
Совместно с учеными НИИ, СНИИ и академий коллективом управления была разработана концепция боевого применения войск РКО в оперативно-стратегических операциях Войск ПВО страны. Основополагающим в ней было обоснование комплексного боевого применения войск предупреждения о ракетном нападении, противоракетной, противокосмической обороны и контроля космического пространства при едином централизованном управлении с Центрального командного пункта Войск ПВО страны. Основные силы и средства сосредоточивались на решении задачи своевременного и достоверного предупреждения о ракетном нападении, и вместе с тем повышалась эффективность противоракетной и противокосмической обороны. Реализация концепции требовала, чтобы генеральные и главные конструкторы разработали единый боевой алгоритм и внедрили соответствующие программы на вычислительных средствах командных пунктов полностью автоматизированных систем вооружения. По мере развития и совершенствования комплексов и систем вооружения боевой алгоритм и программы уточнялись, как и концепция боевого применения войск РКО.
Концепция проверялась на учениях, проводимых под руководством главнокомандующего Войсками ПВО страны, начальника Генерального штаба и министра обороны СССР, а также в кризисных и аварийных ситуациях.
Управление планировало проведение в совокупности мероприятий по оперативно-тактической, боевой подготовке, материально-техническому обеспечению, укреплению воинской дисциплины и нравственной обстановки в воинских коллективах, особенно в среде младших офицеров, прапорщиков, сержантов и солдат с тем, чтобы войска были способны выполнить боевую задачу государственной важности в любое время и в любых условиях.
Именно этому была подчинена систематическая работа комплексных групп управления в соединениях и частях. Кроме плановых проверок за период обучения и учебный год, проводились внезапные выезды в войска, которые приурочивались ко времени запуска отечественных и американских баллистических ракет и космических аппаратов. Это позволяло проверить степень боевой готовности по реальным целям.
Офицеры управления работали спокойно, деловито. Выявляя недостатки, они находили правильные решения по их устранению непосредственно в ходе работы. Учили личным примером.
Наряду с тактико-техническими, проводились и масштабные учения по наземной обороне. Опыт этих учений оказался и теперь не лишним, так как многие узлы СПРН и СККП находятся в странах СНГ, а некоторые - в районах военных конфликтов.
В таком же ключе работали в войсках управления армии, корпусов и дивизий.
Основополагающий армейский принцип "Делай, как я" имеет глубокий смысл. Именно так в далеком 1938 году меня, 19-летнего лейтенанта, учил командир 7-й батареи Тбилисского горно-артиллерийского училища капитан В.Т.Багдасарян. Человек незаурядный. Настоящий профессионал. Его высокая, порой жесткая требовательность уживались с внимательным и заботливым отношением к подчиненным. Он был поистине мастером обучения и воспитания командиров взводов, нашего многонационального коллектива курсантов.
Три года службы под его командованием оставили неизгладимый след во всей моей дальнейшей деятельности. Принимая те или иные решения, я всегда ориентировался на принципы, заложенные незабываемым комбатом. Как важно, чтобы у каждого молодого офицера в начале службы был свой Багдасарян, непосредственный командир, заслуживающий любви и уважения.
50 календарных лет службы Отечеству дают мне право утверждать, что высокая боевая готовность невозможна без адекватной профессиональной подготовки командиров, офицеров, инженеров всех степеней, Они являются определяющими в процессе обучения всего личного состава подразделений и частей. Новая боевая техника, непрерывная ее модернизация и совершенствование настоятельно требуют постоянного повышения своего профессионального уровня. Поэтому я, да и большинство руководящего состава соединений и частей, не считали для себя зазорным учиться у специалистов промышленности, инженеров в частях при каждом удобном случае, и даже за счет отпуска.
И дело не только в том, чтобы не отстать от развития техники, но и в способности аккумулировать разумные и обоснованные предложения из войск, добиваться их внедрения промышленностью. Буквально тысячи таких предложений существенно повысили эффективность и надежность техники, улучшили условия ее эксплуатации.
Боевая готовность невозможна без высокой нравственности обеспечивающих ее людей. На командире постоянно сфокусированы, если можно так сказать, десятки, сотни, тысячи глаз, от которых не скроешь ни фальшь в поведении, ни противоречивость в поступках. В полной мере реализовать принцип "Делай, как я" может только высокосовестливый, глубоко порядочный командир. Только тогда он может считаться профессионалом.
Буду откровенен - стать и всегда таким оставаться - ноша, которая по силам не каждому. Удручающая обстановка монополизма, неприступной бюрократии, мздоимства, узаконенного должностного хамства, лакировки действительности нА всех уровнях - вот та благодатная почва, на которой произрастают уродливые явления нашего бытия. И армия - не исключение.
Поначалу я прослыл в войсках, как теперь говорят, в их верхних эшелонах власти чуть ли не "белой вороной": оплачивал обед в солдатской столовой, позакрывал во всех частях так называемые "греческие залы" для приема различных проверяющих и начальников, не допускал "тыканья" в общении с солдатами и офицерами, не употреблял бранных слов, не имел (да и не имею до сих пор) ни дачи, ни собственной машины. Если бы это было мелочью, то так бы мне и остаться "белой вороной", но со временем это стало вызывать раздражение у одних и радостное удивление и надежду - у других. Подчиненные поняли, что не просто можно, но и должно жить и служить так, как их командующий. С большим удовлетворением констатирую, что весь руководящий состав армии, корпусов, дивизий и частей имел высокий нравственный уровень.
Части в войсках РКО создавались заново. Многие взамен расформированных, имевших славные боевые традиции. И хотя все стало новым: ответственнее задачи и сложнее техника и вооружение, но традиции и Боевое Знамя должны оставаться неприкосновенными, аккумулирующими волю и честь защитника Родины. Именно поэтому я неоднократно обращался в Генеральный штаб с просьбой о преемственности наименований расформированных частей и соединений. Но ни понимания, ни даже отклика так и не дождался...
Нелишне вспомнить, что в 60-е годы организационно-штатная структура войск РКО определялась методом проб и ошибок. Навязываемая нам Главным организационно-мобилизационным управлением Генерального штаба типовая структура роты, батальона, полка противоречила опыту эксплуатации принципиально новых, полностью автоматизированных комплексов вооружения.
Со временем стало очевидно, что основным подразделением должен быть отдел. Это 20-40 офицеров и несколько прапорщиков и младших специалистов. Начальник отдела под личную ответственность принимал аппаратуру и оборудование, определял и готовил четыре смены боевого расчета из числа офицеров, три смены младших специалистов, группу регламентных работ. Он непосредственно отвечал за постоянную готовность и исправность всех трех комплектов аппаратуры и оборудования, имея один - в режиме "бевая работа", второй - "готов к боевой работе" и третий - в холодном резерве или на регламентных работах, в ремонте. Отделы объединялись в составе станции, центра, частей. 
В состав частей входили отделы боевых алгоритмов и программ, ремонтно-поверительные базы, узлы связи и передачи информации, роты охраны и подразделения обеспечения.
Генеральный штаб возражения снял, учитывая важность выполняемой боевой задачи, статус частей поднял до бригад. Части получили наименования радиотехнических узлов, противоракетных, командно-вычислительных центров и вошли в состав дивизий, корпусов и армии. Примерно 60 проц. их численности составляли офицеры и прапорщики. Именно так закладывалась основа профессиональной армии.
Тогда же, в конце 60-х годов, со всей остротой встала проблема подготовки кадров по специальностям войск РКО. По предложению П. Ф. Батицкого, поддержанному Генеральным штабом, в Военной командной академии противовоздушной обороны имени маршала Советского Союза Г. К. Жукова был создан специальный факультет - начальник П. Ф. Тушев, начальники кафедр В. С. Просветов и И, С. Федосеенко. В Военной инженерной радиотехнической академии ПВО три из шести факультетов и часть кафедр были переведены на новый профиль подготовки слушателей. Начальники факультетов - П. К. Грицак, Э. Я. Лусс, Г. В. Якубовский. Начальники кафедр - ученые с мировыми именами Я. Д. Ширман, Я. С. Шифрин, А. В. Колосов, А. А. Метешкин. Начальники академий - маршал авиации Г, В. Зимин22 и маршал артиллерии Ю. П. Бажанов с присущей им ответственностью отнеслись к становлению факультетов. Решительная поддержка Г. Ф. Байдукова позволила создать в академиях превосходную учебно-материальную базу по вооружению войск РКО. Из зенитных ракетных войск были переведены на новый профиль два училища, статус их был повышен. Это - Пушкинское высшее командно-инженерное училище радиоэлектроники - начальник В. И. Громадин и такое же Житомирское - начальник Е. Е. Полуэктов. Выпускники академий и училищ по профилю РКО имели высокий авторитет. Они назначались не только в войска, но и в части, подчиненные Генеральному штабу и Главному управлению космических средств. Развал сверхдержавы привел к тому, что Харьковской инженерной академии, Житомирского высшего училища просто нет. Потеря для войск РКО, конечно, велика. Но часть преподавателей и курсантов из Житомира переведены в Кубинку, где на базе 12-го Учебного центра, готовившего младших специалистов, развернут филиал Пушкинского высшего училища.
Необходимость выдвижения молодых перспективных командиров для замещения должностей командующего войсками РКО, командующего армией, командиров корпусов и дивизий, начальников оперативных штабов настоятельно требовала их подготовки в Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил СССР имени К. Е. Ворошилова. Так, В. К. Стрельников, окончивший эту академию в 1967 году и назначенный командиром отдельной дивизии предупреждения о ракетном нападении, по уровню своей подготовки, оперативному кругозору и способности командовать оказался на голову выше других старших офицеров в роде войск. Подтверждает это и мой личный опыт. И все равно пришлось преодолеть множество кадровых барьеров. Только поддержка начальника академии генерала армии М. М. Козлова и начальника кафедры по профилю ПВО генерал-лейтенанта Н. А. Асриева дали возможность ежегодно направлять в это учебное заведение по одному офицеру. Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил СССР успешно закончили нынешний командующий войсками РКО В. М. Смирнов, командующий армией Н. И. Родионов и начальник штаба армии Н. К. Сергеев, командиры отдельных корпусов Н. П. Карташов и А. И. Суслов. Дальнейшее развитие и совершенствование войск РКО диктуют необходимость не прерывать, а продолжать подготовку достойных офицеров в этой академии.
Элитность оставшихся теперь только на территории России частей войск РКО сохраняется. Поддерживаются и традиции, что родились и окрепли вместе с нами. И отличие это определяется не уникальностью техники и вооружения, а прежде всего людьми, ею владеющими.
В условиях экономического хаоса и правового беспредела, захлестнувших страну, они остаются такими благодаря своему высокому профессионализму, патриотизму, честному исполнению сыновнего долга перед Родиной. В этом я убедился, когда в июне 1993 года побывал на встрече по существу уже с третьим поколением руководящего состава отдельной армии предупреждения о ракетном нападении. С поколением, способным не только сохранить, но и приумножить славные традиции войск РКО.
В 1978 году благодаря решительной поддержке главнокомандующего А. И. Колдунова удалось пресечь реформаторским зуд высокопоставленных должностных лиц Главного штаба Войск ПВО страны, ГОУ Генерального штаба и не допустить развала управления и войск РКО. Теперь же управление раздергано по службам главкомата. Насколько это оправданно и какова участь войск, покажет будущее.


Вместо заключения
Вот так, в условиях строгого режима секретности, ковался ракетно-космический щит великой страны, исключавший возможность внезапного безответного ракетно-ядерного удара со стороны какого бы то ни было агрессора. В длительный период "холодной войны" военно-политическое руководство США и НАТО не могли не учитывать постоянную боевую готовность войск РКО и могучий ракетно-ядерный потенциал СССР.
В нашем постоянном соревновании с американцами по системам вооружения войск РКО ни победителей, ни побежденных нет. Наличие этих систем у обеих сторон предостерегало раньше, да и теперь, от самоубийственного соблазна решать возникающие проблемы при помощи "дубинки".
Как ни тяжело, но необходимо признать: политический и экономический развал Советского Союза привел к существенному нарушению группировки войск РКО, понизились их боевые возможности, в том числе и по защите России. Обидно и горько сознавать, что почти 30-летний напряженный труд ученых, оборонной промышленности, военных в определенной степени оказывается ненужным.
Обратимся к фактам. Большая часть радиотехнических узлов обнаружения баллистических ракет на траекториях полета оказались теперь на территории Латвии, Беларуси, Украины, Азербайджана, Казахстана. С середины 80-х годов на позициях всех этих узлов велись крупномасштабные работы по замене устаревших станций и созданию новых типа "Дарьял-У" и "Волга". В ценах того времени общая стоимость затрат составляла порядка 2,5 млрд. рублей. На январь 1990 года было освоено около 1,5 млрд/В настоящее время финансирование прекращено. Работы практически не ведутся. В таком же положении в ближнем зарубежье оказались и оптико-электронные комплексы контроля космического пространства. Может оказаться, что уже в ближайшие годы СНГ останется без наиболее надежных и точных средств СПРН на Северо-Западном, Западном и Юго-Западном ракетоопасных направлениях, а также без средств СККП на высотах до 40 тыс. км.
Что можно предпринять в сложившихся обстоятельствах? Думаю, прежде всего, внимательно отнестись к предложениям Президента Казахстана Н. А. Назарбаева. Россия, Беларусь и Казахстан могли бы заключить договор о коллективной безопасности, в котором наряду с другими вопросами были бы определены условия дислокации, обеспечения эксплуатации и организации несения боевого дежурства узлов войск РКО, а также финансирования работ по завершению создания новых станций. При этом на пункты государственного управления и КП министерств обороны за соответствующую оплату выдавалась бы информация предупреждения о ракетном нападении и космической обстановке. В дальнейшем к этому договору могли бы подключиться и другие страны СНГ, иди заключить двусторонний договор с Российской Федерацией, взяв на себя обязательства, по которым узлы надгоризонтной радиолокации СПРН и оптико-электронные узлы СККП остаются российскими базами на согласованных и четко определенных условиях аренды, без права их захвата и дискриминации обслуживающего персонала. Особо следует оговорить право России на завершение создания новых станций.
Если политическое и военное руководство стран СНГ понимает ответственность за безопасность своих народов, то предлагаемые договоры - конкретный путь к сохранению и совершенствованию* войск РКО. Важнейшее условие, которое непременно должно быть определено в договорах, - сохранение Межгосударственной корпорации "Вымпел", конструкторские организации и заводы которой оказались не только на территории России, но и на Украине и в Беларуси.
Ныне принято утверждать, что у нас нет противника, а с США и НАТО установились доброжелательные, партнерские отношения. Но надежные партнерские отношения могут быть только с равными по силе. Со слабым говорят языком диктата, навязывают свою волю. Россия же существенно ослаблена. Осталась одна великая держава - США. И теперь именно она диктует миру свои условия.
Создание войск РКО потребовало решения сложных научно-технических задач. Поистине космическая высота поставленной цели определила выбор людей, способных создавать комплексы, системы вооружения и управлять ими. На моих глазах молодые инженеры и офицеры - представители различных национальностей - выросли в крупных ученых, конструкторов и военачальников.
Далеко не всем мы смогли воздать должное за их самоотверженный, беззаветный труд на пределе человеческих возможностей. Может быть именно такое самопожертвование драматически и предопределило ранний, невосполнимый уход многих из них.


P.S. За время подготовки рукописи к публикации из жизни ушли В. П. Бармин, Н. И. Савинкин, М. И. Ненашев, Р. А. Валиев, М. Г. Миносян, Ю. В. Поляк.

ПРИМЕЧАНИЯ
Горелик Александр Леопольдович (р. 1923) - полковник-инженер. В 1968 г. заместитель начальника управления СИ И И. Главный теоретик и разработчик систем распознавания космических объектов при решении задач СККП и ПКО. Доктор технических наук, профессор. Лауреат Государственной премии.
Курланов Александр Дмитриевич (р. 1924) - генерал-майор. В 1967 г. начальник управления СНИИ. В 1982 г. председатель НТК ГУКОС. Доктор технических наук, профессор. Лауреат Государственной премии. Заслуженный деятель науки и техники РСФСР. Действительный член Академии космонавтики имени Э. К. Циолковского.
Курышев Василий Иванович (р. 1913) - начальник кафедры Рязанского педагогического института. Доктор технических наук, профессор. Почетный член Астрономо-гсодезичсского общества при Российской АН, лауреат диплома имени Юрия Гагарина Центра подготовки космонавтов.
Бажанов Юрий Павлович (1905-1975) - маршал артиллерии. В 1949 г. командующий артиллерией Приморского военного округа. В 1955 г. начальник Военной инженерной радиотехнической академии ПВО. Доктор военных наук, профессор.
Писарев Иван Парфенович (р. 1922) - генерал-лейтенант. В 1953 г. командир ЗРП. В 1959 г. начальник оперативного отдела. В 1965 г. начальник штаба зенитной ракетной армии особого назначения. В 1970 г. начальник штаба войск ПРО и ПКО Войск ПВО страны.
Сергеев Иван Гордеевич (р. 1937) - полковник. В 1965 г. старший инженер в СНИИ. В 1968 г. начальник отдела ЦККП. В 1980 г. главный инженер направления инженерно-ракетной службы в управлении войск ПРО и ПКО.
Курикша Александр Александрович (р. 1933) - ученый в области радиолокации и радионавигации. В 1971 г. начальник научно-исследовательского отделения в Межгосударственной корпорации "Вымпел". Доктор технических наук. Лауреат Государственной премии.
Очкасов Юрий Семенович (р. 1934) - полковник. В 1976 г. заместитель главного конструктора ЦККП. Кандидат технических наук.
Лосев Олег Андреевич (1923-1993) - генерал-лейтенант. Герой Социалистического Труда. В 1952 г. командир ЗРП. В 1958 г. начальник отдела, в 1973 г. заместитель, в 1979 г. первый заместитель начальника Главного управления вооружения Войск ПВО страны. В 1981 г. заместитель министра радиопромышленности. Лауреат Государственной премии.
Никольский Виктор Владимирович (р. 1942) - полковник. В 1978 г. начальник координационного вычислительного пункта. В 1980 г. заместителе командира ЦККП по вооружению. С 1988 г. по настоящее время заместитель командира отдельного корпуса по вооружению.
Юхнович Ипполит Юльянович (р. 1932) - полковник. В I960 г. командир зенитного ракетного дивизиона. В 1966 г. заместитель командира комплекса. С 1973 по 1986 г. командир ЦККП.
Зайцев Александр Петрович (р. 1941) -генерал-майор. В 1984 г. заместитель командира. В 1986 г. командир ЦККП. С 1988 г. по настоящее время начальник штаба отдельного корпуса.
Оляндэр Лефорг Константинович (р. 1934) - полковник. В 1971 г. заместитель начальника штаба по боевому управлению. В 1974 г. начальник отдела ЦККП.
Челомей Владимир Николаевич (р. 1914) - ученый и конструктор в области авиационной, ракетной и космической техники. Дважды Герой Социалистического Труда. Академик РАН. Лауреат Ленинской и двух Государственных премий.
Ахромеев Сергей Федорович (1923-1991) - Маршал Советского Союза. Герой Советского Союза. В 1984-1988 гг. - начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. Лауреат Ленинской премии.
Андропов Юрий Владимирович (1914-1984) --генерал армии. Советский партийный и государственный деятель. Герой Социалистического Труда. С ноября 1982 г. Генеральный секретарь ЦК КПСС, одновременно с 1983 г. Председатель Президиума Верховного Совета СССР, Председатель Совета Обороны.
Мартынов Сергей Сергеевич (р. 1946) - генерал-майор. В 1984 г. командир комплекса ПКО. В 1992 г. командир дивизии предупреждения о ракетном нападении.
Вертелов Константин Михайлович (р. 1923) - генерал-полковник. Герой Социалистического Труда. В 1951 г. начальник строительства атомного производства на Урале. В 1971 г. начальник ГУСС МО. В 1979 г. первый заместитель начальника строительства и расквартирования войск Министерства обороны. В 1985 г. начальник Государственной экспертизы и инспекции Министерства обороны. Лауреат Ленинской и Государственной премий. Заслуженный строитель РСФСР.
Чеков Николай Васильевич (р. 1931) -генерал-полковник. В 1979 г. начальник ГУСС МО. В 1988 г. заместитель министра обороны по строительству и расквартированию войск. Лауреат Государственной премии.
Бакин Борис Владимирович (р. 1912) - Герой Социалистического Труда. В 1967 г. заместитель министра, в 1975 г. министр монтажных и специальных строительных работ. Лауреат Ленинской и Государственной премий.
Багдасарян Вартан Татевосович (р. 1907) - подполковник. В 1937 г. командир батареи курсантов Закавказской объединенной военной школы. В 1941 г. командир дивизиона 80-го артиллерийского полка 76-й горно-стрелковой дивизии. С 1943 по 1955 гг. командовал артиллерийскими учебными частями.
Зимин Георгий Васильевич (р. 1912) - маршал авиации. Герой Советского Союза, В 1960 г. первый заместитель главнокомандующего Войсками ПВО страны. В 1966 г. начальник Военной академии ПВО. Доктор военных наук, профессор.
 

на главную ->             фотографии->

        пишите мне:     4white@mail.ru